„Я ВАС ЛЮБИЛ”
Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837 г.)
21 превода
Преводи от руски език на български език: Красимир Георгиев
Руският поет и писател Александър Пушкин (Александр Сергеевич Пушкин) е роден на 26 май/6 юни 1799 г. в Москва. Завършва Императорския лицей в Царско село, близо до Санкт Петербург (1817 г.). Заради връзките му с декабристите и творбите му против самодържавието и крепостничеството на няколко пъти е интерниран. Велик творец, той е родоначалник на новата руска литература и на съвременния руски литературен език. Голяма част от творбите му са шедьоври. Автор е на стотици стихотворения, писани в периода 1813-1836 г., на романа в стихове „Евгений Онегин” (1832 г.), на поемите „Руслан и Людмила” (1820 г.), „Кавказский пленник” (1821 г.), „Гавриилиада” (1821 г.), „Вадим” (1822 г.), „Братья разбойники” (1822 г.), „Бахчисарайский фонтан” (1823 г.), „Цыганы” (1824 г.), „Граф Нулин” (1825 г.), „Полтава” (1829 г.), „Тазит” (1830 г.), „Домик в Коломне” (1830 г.), „Езерский” (1832 г.), „Анджело” (1833 г.), „Медный всадник” (1833 г.), на драмите „Борис Годунов” (1825 г.), „Скупой рыцарь” (1830 г.), „Моцарт и Сальери” (1830 г.), „Каменный гость” (1830 г.), „Пир во время чумы” (1830 г.), „Русалка” (1832 г.), на романи и повести като „Арап Петра Великого” (1827 г.), „Роман в письмах” (1829 г.), „Повести покойного Ивана Петровича Белкина” (1830 г.), „История села Горюхина” (1830 г.), „Рославлев” (1831 г.), „Дубровский” (1833 г.), „Пиковая дама” (1834 г.), „История Пугачёва” (1834 г.), „Египетские ночи” (1835 г.), „Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года” (1835 г.), „Капитанская дочка” (1836 г.), на приказни истории като „Жених” (1825 г.), „Сказка о попе и о работнике его Балде” (1830 г.), „Сказка о медведихе” (1831 г.), „Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне лебеди” (1831 г.), „Сказка о рыбаке и рыбке” (1833 г.), „Сказка о мёртвой царевне и семи богатырях” (1833 г.), „Сказка о золотом петушке” (1834 г.) и мн. др. Член е на Императорската руска академия (1833 г.). Загива при дуел с бившия френски сенатор Жорж Дантес на 29 януари/10 февруари 1837 г. в Санкт Петербург.
СЪДЪРЖАНИЕ
Exegi monumentum / Exegi monumentum
Кавказ / Кавказ
Облак / Туча
Затворник / Узник
Дар напразен, дар случаен / Дар напрасный, дар случайный
Град разкошен, град мой беден / Город пышный, город бедный
Глух глухия при съдия без слух нападна / Глухой глухого звал к суду судьи глухого
Анчар / Анчар
Зимна вечер / Зимний вечер
Черният шал / Чёрная шаль
Демон / Демон
Към Чаадаев / К Чаадаеву
Конят / Конь
Обичах ви / Я вас любил
Към клеветниците на Русия / Клеветникам России
Зимно утро / Зимнее утро
Мадона / Мадонна
Моята епитафия / Моя эпитафия
Мой друже, време е! / Пора, мой друг, пора!
Завръщането на господаря император от Париж през 1815 г. / На возвращение государя императора из Парижа в 1815 году
Изказвания, цитати и афоризми / Высказывания, цитаты и афоризмы
---------------
EXEGI MONUMENTUM
Аз паметник си изградих неръкотворен,
народни пътища към него бдят без брой,
с глава високо вдигната и непокорна
Александрийски стълб е той.
Не, няма да умра – в заветната ми лира
душата ми ще надживее прах и тлен –
ще ме прославят, докато гласи всемира
поне един поет след мен.
Слухът за мен през Рус велика ще премине
и всеки ще ме назове на свой език –
родът славянски горд, тунгусът волен, финът,
другарят на степта калмик.
И на народа дълго ще съм драг приятел,
защото с лирата си добрини възпях
и в моя век жесток прославях свободата,
простор за слабите зовях.
За божи зов, о, музо, ти бъди послушна,
венец не искай, към кавги не хвърляй взор,
хвалби и клевети приемай равнодушно,
с глупаците не влизай в спор.
EXEGI MONUMENTUM
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не заростет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгуз, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждая,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспоривай глупца.
1836 г.
---------------
КАВКАЗ
Кавказ е под мене. Сам в тез висоти
над снежните урви до пропасти стигам,
орел от съседния връх се издига,
витае в небето, до мене лети.
От село планинско потоци извират,
а страшни лавини движение сбират.
Тук облаци тихо под мен ширят дъх,
през тях гръмогласно шумят водопади,
под тях канарите оголват грамади,
а още по-ниско – шубраци и мъх;
там раснат горички, поляни зелени,
там птици чирикат, там скачат елени.
И хора в простора алпийски гнездят,
овчици пълзят в стръмнини плодородни,
пастирът към пасища тучни ги води,
където води на Арагва летят;
клисурата беден ездач прекосява,
а Терек играе в свирепа забрава,
играе и вие – досущ гладен звяр,
усетил храна през решетка железна,
и бие брега си с вражда безполезна
и лакомо ближе скалите вълна...
Напразно! Не среща храна, нито радост:
притискат го страшно безмълвни грамади.
КАВКАЗ
Кавказ подо мною. Один в вышине
Стою над снегами у края стремнины;
Орел, с отдаленной поднявшись вершины,
Парит неподвижно со мной наравне.
Отселе я вижу потоков рожденье
И первое грозных обвалов движенье.
Здесь тучи смиренно идут подо мной;
Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады;
Под ними утесов нагие громады;
Там ниже мох тощий, кустарник сухой;
А там уже рощи, зеленые сени,
Где птицы щебечут, где скачут олени.
А там уж и люди гнездятся в горах,
И ползают овцы по злачным стремнинам,
И пастырь нисходит к веселым долинам,
Где мчится Арагва в тенистых брегах,
И нищий наездник таится в ущелье,
Где Терек играет в свирепом веселье;
Играет и воет, как зверь молодой,
Завидевший пищу из клетки железной;
И бьется о берег в вражде бесполезной
И лижет утесы голодной волной...
Вотще! Нет ни пищи ему, ни отрады:
Теснят его грозно немые громады.
1829 г.
---------------
ОБЛАК
Ти, облак последен в разсеяна буря!
Самотен се носиш в небето лазурно,
унилата сянка довеждаш до мен
и сам огорчаваш щастливия ден.
Доскоро обхванал небето напълно,
бе властен и яростни мълнии бълва,
издаваше тайнствено гръм вездесъщ,
земята ни алчна поеше ти с дъжд.
Достатъчно, скрий се! Отлитай в ефира,
земята е свежа и бурята спира,
а вятър, ласкаещ листата в леса,
те пъди от светлите пак небеса.
ТУЧА
Последняя туча рассеянной бури!
Одна ты несешься по ясной лазури,
Одна ты наводишь унылую тень,
Одна ты печалишь ликующий день.
Ты небо недавно кругом облегала,
И молния грозно тебя обвивала;
И ты издавала таинственный гром
И алчную землю поила дождем.
Довольно, сокройся! Пора миновалась,
Земля освежилась, и буря промчалась,
И ветер, лаская листочки древес,
Тебя с успокоенных гонит небес.
1835 г.
---------------
ЗАТВОРНИК
Седя зад решетки във влажен затвор.
Закърмен с неволя орел млад и горд,
мой тъжен приятел, размахва криле
и кървава плячка край мене кълве,
кълве, към килията гледа смутен,
замислил е сякаш една мисъл с мен.
Той с поглед зове ме, препълнен с тъга,
и иска да каже: „Да литнем сега!
Ний волни сме птици; да литнем с теб, брат,
където белее планинският свят,
където морето синее в захлас,
където стопани сме вятър и аз!”
УЗНИК
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормленный в неволе орел молодой.
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном,
Клюет, и бросает, и смотрит в окно,
Как будто со мною задумал одно.
Зовет меня взглядом и криком своим
И вымолвить хочет: „Давай, улетим!
Мы вольные птицы; пора, брат, пора!
Туда, где за тучей белеет гора,
Туда, где синеют морские края,
Туда, где гуляем лишь ветер... да я!...”
1822 г.
---------------
ДАР НАПРАЗЕН, ДАР СЛУЧАЕН
Дар напразен, дар случаен,
в мен, животе, що блести?
Щом в съдбата с властна тайна
си на смърт осъден ти!
Кой, враждебна власт владеещ,
призова ме и следи
страст в душата ми да зрее,
ум загадки да реди?
Няма цел пред мойта участ:
пусти са сърце и ум
и тъгата ме измъчва
с еднозвучен жизнен шум.
ДАР НАПРАСНЫЙ, ДАР СЛУЧАЙНЫЙ
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.
1828 г.
---------------
ГРАД РАЗКОШЕН, ГРАД МОЙ БЕДЕН
Град разкошен, град мой беден,
болен духом, здрав на вид,
небеса зелено-бледи,
скука, студове, гранит –
милно-жално тук обаче
сред гранитния ни свят
мъничко краченце крачи,
златни къдри пак искрят.
ГОРОД ПЫШНЫЙ, ГОРОД БЕДНЫЙ
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит –
Всё же мне вас жаль немножко,
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.
1828 г.
---------------
ГЛУХ ГЛУХИЯ ПРИ СЪДИЯ БЕЗ СЛУХ НАПАДНА
Глух глухия при съдия без слух нападна,
крещеше глух ищец: „Той крава ми открадна!”
„Но моля! – глухият ответник закрещя. –
Тоз пущинак ми моят дядо завеща!”
„Разврат не щем! – отсече съдията. –
Женете момъка, виновна е момата!”
ГЛУХОЙ ГЛУХОГО ЗВАЛ К СУДУ СУДЬИ ГЛУХОГО
Глухой глухого звал к суду судьи глухого,
Глухой кричал: „Моя им сведена корова!” –
„Помилуй, – возопил глухой тому в ответ: –
Сей пустошью владел еще покойный дед”.
Судья решил: „Чтоб не было разврата,
Жените молодца, хоть девка виновата”.
1830 г.
---------------
АНЧАР
В пустиня с тягостен мираж,
в земя, която дъжд не знае,
анчар, отровен страшен страж,
стои – самотник пред безкрая.
Природата сред жадна степ
през гневен ден го е родила,
в короната му смъртен креп
с отровна сила е поила.
В кората му отровна жлъч
през знойно пладне се разлива,
а нощем смъртоносен лъч
в смолист прозрачен студ застива.
Към него птици не летят,
не идват тигри – вятър свежда
дървото на смъртта по път
и брули гибелни надежди.
И ако облаче врече
на листи дремещи подарък,
отровен дъжд ще потече
от клоните към пясък жарък.
Човек човека при анчар
изпратил със заръка твърда;
послушал своя господар –
в зори с отровен клей се върнал.
Донесъл смъртната смола
и от дървото клонче сиво,
но в потна слуз глава била,
порой челото му обливал;
донесъл – и се залюлял
на шатра княжеска под свода,
и мъртъв своя роб видял
непобедимият войвода.
С отрова князът-господар
покрил стрели, развихрил злоби,
с духа на гибелен анчар
съседните земи заробил.
* Анчар – отровно дърво.
АНЧАР
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит – один во всей вселенной.
Природа жаждущих степей
Его в день гнева породила,
И зелень мертвую ветвей
И корни ядом напоила.
Яд каплет сквозь его кору,
К полудню растопясь от зною,
И застывает ввечеру
Густой прозрачною смолою.
К нему и птица не летит
И тигр нейдет – лишь вихорь черный
На древо смерти набежит
И мчится прочь уже тлетворный.
И если туча оросит,
Блуждая, лист его дремучий,
С его ветвей уж ядовит
Стекает дождь в песок горючий.
Но человека человек
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек
И к утру возвратился с ядом.
Принес он смертную смолу
Да ветвь с увядшими листами,
И пот по бледному челу
Струился хладными ручьями;
Принес – и ослабел и лег
Под сводом шалаша на лыки,
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки.
А князь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы,
И с ними гибель разослал
К соседям в чуждые пределы.
1828 г.
* Анчар – древо яда.
---------------
ЗИМНА ВЕЧЕР
Бурята небето скрива,
вихри снежни пак преде:
ту е звяр и вие диво,
ту е плачещо дете,
ту край цигли вехти ръси
от стрехите сламен дъжд,
в мрака като пътник късен
чука на прозорец чужд.
В нашта схлупена къщурка
жал с печал ще разделиш.
Що, старушке моя с хурка,
до прозорчето стоиш?
С бурята си уморена
от нестихващия вой,
или твоето вретено
ласкаво жужи покой?
С теб да пием, дружке драга,
бедна моя младост ти,
пием с мъка; чашки слагай!
Смях в сърцето да тупти.
За синигер си запяла,
литнал зад море в беда,
за девицата, наляла
сутрин изворна вода.
Бурята небето скрива,
вихри снежни пак преде:
ту е звяр и вие диво,
ту е плачещо дете.
С теб да пием, дружке драга,
бедна моя младост ти,
пием с мъка; чашки слагай!
Смях в сърцето да тупти.
ЗИМНИЙ ВЕЧЕР
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя:
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
Наша ветхая лачужка
И печальна, и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена,
Или дремлешь под жужжаньем
Своего веретена?
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет.
То заплачет, как дитя.
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей.
1825 г.
---------------
ЧЕРНИЯТ ШАЛ
Безумно се взирам към черния шал,
душата ми страда в студена печал.
Навремето бях лекомислен и твърд,
в красива гъркиня се влюбих до смърт.
С прекрасната дева бях в ласки смирен,
но скоро събори ме черният ден.
На празник в дома ми с приятели бях,
когато евреин неканен съзрях.
„Пируваш – ми каза – с другари сега,
а твойта гъркиня ти слага рога!”
Платих му със злато, да бъде проклет,
и с роба ми верен поехме напред.
Към нея; препуснахме с буйния впряг,
гнетеше ме мъка в безмълвния мрак.
Щом стигнах дома й, пред прага поспрях,
очите ми мрачни, в душата ми крах...
До спалнята стигнах мъглив и суров...
Арменец целуваше мойта любов.
Тъмница в очите; камата запя...
Целувка злодеят да спре не успя.
Безглавото тяло там тъпчех в захлас,
към бледата дева се взирах без глас.
Аз помня молбите й... После – кръвта...
Приключих с гъркинята, край с любовта!
Измъкнах от мъртвата черния шал
и в него изтрих своя кървав кинжал.
А робът ми в нощната гъста мъгла
захвърли сред Дунава двете тела.
Оставих целувките някъде там
и ласки и радости вече не знам.
Безумно се взирам към черния шал,
душата ми страда в студена печал.
ЧЕРНАЯ ШАЛЬ
Гляжу как безумный на чёрную шаль,
И хладную душу терзает печаль.
Когда легковерен и молод я был,
Младую гречанку я страстно любил.
Прелестная дева ласкала меня;
Но скоро я дожил до чёрного дня.
Однажды я созвал весёлых гостей;
Ко мне постучался презренный еврей.
„С тобою пируют (шепнул он) друзья;
Тебе ж изменила гречанка твоя”.
Я дал ему злата и проклял его
И верного позвал раба моего.
Мы вышли; я мчался на быстром коне;
И кроткая жалость молчала во мне.
Едва я завидел гречанки порог,
Глаза потемнели, я весь изнемог…
В покой отдаленный вхожу я один…
Неверную деву лобзал армянин.
Не взвидел я света; булат загремел…
Прервать поцелуя злодей не успел.
Безглавое тело я долго топтал,
И молча на деву, бледнея, взирал.
Я помню моленья… текущую кровь…
Погибла гречанка, погибла любовь!
С главы её мёртвой сняв чёрную шаль,
Отёр я безмолвно кровавую сталь.
Мой раб, как настала вечерняя мгла,
В дунайские волны их бросил тела.
С тех пор не целую прелестных очей,
С тех пор я не знаю весёлых ночей.
Гляжу как безумный на чёрную шаль,
И хладную душу терзает печаль.
1820 г.
---------------
ДЕМОН
В тез дни, когато с младост здрава
сред битието търсех мощ –
девичи поглед, шум в дъбрава
и нежен славей в лятна нощ,
когато възвисени чувства –
прослава, свобода, любов
и вяра в пламенни изкуства,
в кръвта ми вляха огън нов,
след рой надежди окрилени
тъга внезапна дръпна лост –
тогава странен злобен гений
ми стана траен таен гост.
Печални бяха наште срещи:
усмивка мрачна, взор суров,
язвителните думи често
отровен порив бяха нов.
Клеветник неуморен беше,
съдбата плюваше пред мен,
с презрение мечти ломеше,
от тленна злост бе вдъхновен;
не вярваше в любов, в народа,
с насмешка наште дни пови –
и нищо в цялата природа,
той нищо не благослови.
ДЕМОН
В те дни, когда мне были новы
Все впечатленья бытия –
И взоры дев, и шум дубровы,
И ночью пенье соловья, –
Когда возвышенные чувства,
Свобода, слава и любовь
И вдохновенные искусства
Так сильно волновали кровь, –
Часы надежд и наслаждений
Тоской внезапной осеня,
Тогда какой-то злобный гений
Стал тайно навещать меня.
Печальны были наши встречи:
Его улыбка, чудный взгляд,
Его язвительные речи
Вливали в душу хладный яд.
Неистощимой клеветою
Он провиденье искушал;
Он звал прекрасное мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе;
На жизнь насмешливо глядел –
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.
1823 г.
---------------
КЪМ ЧААДАЕВ
Любов, надежди, плаха слава
да зрее днес не би могла,
изчезна младата забава,
стопи се в сън, преля в мъгла;
но пак желания връхлитат,
гнетени от фатална власт,
нетърпеливо нейде в нас
зове родината душите.
Мъчителна надежда има,
че идва ден свободен, свят,
с такава страст любовник млад
очаква своята любима.
За свободата щом горим,
щом живи са за чест сърцата,
душевен плам да посветим
на своята Русия свята!
Ще блесне, друже, в таз страна
звездата на сияйно щастие,
ще дойдат будни времена
и на обломки самовластни
ще пишат наште имена!
* Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856 г.) – известен руски мислител и обществен деец.
К ЧААДАЕВУ
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
1818 г.
---------------
КОНЯТ
„Кон мой пъргав, цвилиш диво,
шия свел си без копнеж,
ти защо не тръскаш грива
и юздите не гризеш?
Аз ли грижи ти не давам
и с овес не те гощавам?
Сбруя ярка имаш, на!
С поводи от свила нови,
имаш сребърни подкови,
позлатени стремена!”
Отговаря конят мрачен:
„Аз унил съм, че боли,
щото чувам тропот страшен,
тръбен вой, звънтят стрели;
цвиля диво, че в полята
утре няма вече аз
да препускам с красотата,
да се перча с волна страст;
враг суров треви ще трови,
сбруята ми ще гризе,
сребърните ми подкови
ще откъсне от нозе;
затова тъга вопия –
наметало върху мен
с твойта кожа ще покрие
моя хълбок изпотен.”
КОНЬ
„Что ты ржешь, мой конь ретивый,
Что ты шею опустил,
Не потряхиваешь гривой,
Не грызешь своих удил?
Али я тебя не холю?
Али ешь овса не вволю?
Али сбруя не красна?
Аль поводья не шелковы,
Не серебряны подковы,
Не злачены стремена?“
Отвечает конь печальный:
„Оттого я присмирел,
Что я слышу топот дальный,
Трубный звук и пенье стрел;
Оттого я ржу, что в поле
Уж не долго мне гулять,
Проживать в красе и в холе,
Светлой сбруей щеголять;
Что уж скоро враг суровый
Сбрую всю мою возьмет
И серебряны подковы
С легких ног моих сдерет;
Оттого мой дух и ноет,
Что наместо чапрака
Кожей он твоей покроет
Мне вспотевшие бока“.
1834 г.
---------------
ОБИЧАХ ВИ
Обичах ви, а любовта ми тлее,
в душата си не съм я аз предал,
но нека тя не ви тревожи; с нея
не ще пролея вашата печал.
Обичах ви безмълвно, безнадеждно,
ту в ревност угнетен, ту в страх сломен;
обичах ви тъй искрено, тъй нежно,
дано ви друг обича като мен.
* Стихотворението „Я вас любил” е посветено на графиня Анна Алексеевна Андро-Оленина (1808-1888 г.), възлюбена на поета през 1828-1829 г. Към нея Пушкин се обръща и в своите стихотворения „Не пой, красавица, при мне”, „Ты и вы”, „Её глаза”, както и в много от строфите на „Евгений Онегин”.
Я ВАС ЛЮБИЛ
Я вас любил: любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам Бог любимой быть другим.
1829 г.
---------------
КЪМ КЛЕВЕТНИЦИТЕ НА РУСИЯ
Защо шумите вие, властващи витии?
Защо ли в хор анатемосвате Русия?
Какво ви възмути? Че в Литва има дим?
Не е за вас: това е спор между славяни,
домашен спор, отдавна го съдбата храни –
въпрос далеч от вас, от вас неразрешим.
Отдавна много пъти бяха
враждебни тези племена
и бурни спорове кълняха
ту тях, ту нашата страна.
Неравни дразги кой ли пръска:
поляк ли, или наш руснак?
Славянски ручей пълни ли морето руско,
или пресъхва? – питам пак.
Вий чужди сте: не сте разбрали
вековни кървави скрижали
и непонятна ви е таз
вражда семействена при нас;
за вас са Кремъл, Прага празни;
намесвате се с корист днес,
куражът за борба ви дразни,
ненавистни към нашта чест...
Защо, кажете: за това ли,
че в руините на горящата Москва
наглеца ваш не сме признали,
пред който скланяхте глава?
Че в бездна срутихме врага си,
тоз тегнещ тягостно над царствата кумир,
и че изкупихме с кръвта си
в Европа волност, чест и мир?
На думи страшни сте – опитайте на дело!
Ще си лежи ли тихо богатир в постеля,
или ще сложи своя измаилски щик?
Безсилно ли е вече руско царско слово?
С Европа спор нима е нещо ново?
Отвикна ли от слава войн велик?
Нима сме малко? Чак от Перм та до Таврида,
от финските скали до пламенна Колхида,
от кремълската твърдина
чак до китайските владения
нима не чакате сплотено
да скокне руската страна?
Добре, пратете за витии
вий синовете си насам –
към гроб в полята на Русия,
сред други свои братя там.
* Повод за написването на одата „Към клеветниците на Русия” са призивите на няколко депутати от френския парламент за европейски военни действия срещу руската армия в подкрепа на полското въстание от 1830-1831 г.
КЛЕВЕТНИКАМ РОССИИ
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.
Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага –
И ненавидите вы нас...
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..
Вы грозны на словах – попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.
1831 г.
---------------
ЗИМНО УТРО
И студ, и слънце; ден вълшебен!
Ти още дремеш, май е време,
красавице, от сън стани:
открий приспани в нега взори
към северна звезда Аврора,
като звезда се издигни!
Привечер, помниш, буря беше,
мъгла в небето се тълпеше;
петно бе бледата луна,
жълтееше зад облак жално,
ти бе замислена, печална,
а виж: сега е светлина.
Снегът под небесата сини
великолепен бял килим е,
изгряващ слънчев лъч лети;
прозрачната гора чернее,
ела през скрежа зеленее,
рекичка под леда блести.
Таз стая с кехлибарен блясък
е озарена. С весел трясък
разнася печка топлина.
Чудесно се размисля легнал.
Но да поръчам ли да впрегнат
кобилка тъмна пред шейна?
Приятелко, за бяг готови,
да тръгнем с кончето отново
по утринния весел сняг,
да навестим полята пусти,
горичките, доскоро гъсти,
и скъпия за мене бряг.
ЗИМНЕЕ УТРО
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный –
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче... погляди в окно:
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
1829 г.
---------------
МАДОНА
Картини на старинни майстори събрал,
да украся желаех своята обител,
за да се чуди суеверно посетител,
от познавачите цената им разбрал.
Как исках, в моя земен кът благословен,
аз на една картина да съм вечно зрител,
една – в платното като облаци към мен
да са пречистата и божият спасител –
тя – величава, той – с разбиращи очи,
на фона благ и кротък, в слава и в лъчи,
сами, без ангели, под палма на Сион са.
Изпълни се мечтата ми. Велик Творец
при мен те прати, моя прелестна Мадона,
най-чистият на чиста прелест образец.
МАДОННА
Не множеством картин старинных мастеров
Украсить я всегда желал свою обитель,
Чтоб суеверно им дивился посетитель,
Внимая важному сужденью знатоков.
В простом углу моем, средь медленных трудов,
Одной картины я желал быть вечно зритель,
Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков,
Пречистая и наш божественный спаситель –
Она с величием, он с разумом в очах –
Взирали, кроткие, во славе и в лучах,
Одни, без ангелов, под пальмою Сиона.
Исполнились мои желания. Творец
Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна,
Чистейшей прелести чистейший образец.
1830 г.
---------------
МОЯТА ЕПИТАФИЯ
Тук Пушкин е погребан; с млада муза беше,
с любов и мързел весело живя в тоз век,
не правеше добро, ала с душа гореща,
ей Богу, бе добър човек.
МОЯ ЭПИТАФИЯ
Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,
С любовью, леностью провел веселый век,
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек.
1815 г.
---------------
МОЙ ДРУЖЕ, ВРЕМЕ Е!
Мой друже, време е! Покой сърцето иска –
отлитат ден след ден и всеки час разплисква
частичка от живота; ние с теб в тандем
ще поживеем и – внезапно – ще умрем.
Щастлив свят няма, но покой и воля случих.
Отдавна си мечтая за завидна участ –
отдавна, морен роб, замислих бягство там
на волен труд и порив чист в далечен храм.
ПОРА, МОЙ ДРУГ, ПОРА!
Пора, мой друг, пора! Покоя сердца просит –
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоём
Предполагаем жить, и глядь – как раз – умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля –
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальную трудов и чистых нег.
1834 г.
---------------
ЗАВРЪЩАНЕТО НА ГОСПОДАРЯ ИМПЕРАТОР ОТ ПАРИЖ ПРЕЗ 1815 Г.
Утихна боят, в краища отдалечени
не се дочуват битки и тръби военни;
с гласа на стройни лири от небесна шир
върху земята мрачна слиза светъл мир.
Приключи! Руски царю, славна цел постигна!
Напразно изтерзаха нашата родина,
напразно с флага на безброй дружини там,
с могъща смелост исполинът обвенчан,
вървя към гибел страшно, влачейки верига:
меч огнен бе над димната Москва издигнат!
В мъгла и мрак погасна вражият живец,
помръкна неговият пламенен венец!
Синът щастлив бе изоставен от съдбата
на руски син, под него притъмня земята.
Побягна... Гръм на мъст след него закипя.
От трона падна... Пак въстана... Не успя!
На теб, наш храбър цар, хвала и почит тиха!
Когато вражи полкове се появиха,
опълчи се – наложил броня с шлема стар,
прекланяйки се там пред висшия олтар,
ти меч извади с чест и клетва даде свята
от иго тягостно да защитиш страната.
Разбрахме тази клетва, гордите сърца
с пленителен възторг летяха след отца,
горяха с мъст съдбовна русите, трептяха
и страшна твърдина пред враговете бяха!
„Към мечовете!” – гръмна вик и с вихрен плам,
плющейки, се развяха знамената там;
прегърнаха се с брата брат, със свойте мили
бойците млади обич тъжно разделили,
са в битка. Свобода пламтеше в гневен бой,
с ръка от лед смъртта раздаваше покой!
А аз, далеч от гръм, бях в сянката надеждна
и тихичко цъфтях безгрижен, безметежен!
Уви! Не ме осъди кобният предел
за теб да се сражавам, вражи яд поел!
О, вий в Бородино, на Кулм герои наши!
Видях ви в бран жестока, в боя ръкопашен;
с душа възторжена след братята вървях.
Защо на бойното поле кръв не пролях?
Защо не стиснах меч в ръката си отрадна
и, обвенчан от рани, аз пред теб не паднах,
защо на славата с крилата не умрях?
Защо свидетел на велика рат не бях?
О, как величествен, безсмъртен ти яви се,
срещу врага със синовете устреми се;
челата си открили над гробовен мрак,
народите под бремето на този враг
с възторг разтърсваха веригата си тежка
и с плаха радост питаха съвсем човешки:
„Нима свободни сме? Нима без враг, без бой?
Кой смел е войн? На север кой въстана? Кой?”
Европа стара преклони глава приветно,
допря на царя наш спасител коленете,
с освободената от робски гнет ръка
властта метежна се стопи пред теб така!
Ти, царю наш, при синовете си се върна,
страната в полунощ с възторжен плам обгърна!
Склони смирени погледи да устоят –
лица безбройни радостно, с любов блестят,
дочуй – навсякъде вест радостна се чува,
вик на веселие навсякъде лудува;
тълпа, навсякъде сияе тържество
и ти – в сърцето на Русия божество!
Посрещат вожда на победата дружини.
Старик на възраст, помнеща Екатерина,
се взира в теб с безмълвни, радостни сълзи.
О, царю руски наш, ти шлема не пази
и страшния си меч, щита – защита наша;
излей пред Янус на мира свещена чаша,
с могъща длан сразил на люта бран злина,
дари вселената с желана тишина!
Ще дойде на спокойствието златно време,
ръждив ще бъде шлем, стрелите закалени,
в колчани скрити, ще забравят полет див;
ще бъде селянинът без беди щастлив,
по нивите плугът ще бъде с мир наточен;
в посоки корабите с пътници и стоки
ще разсекат с кърми свободна морска шир;
и синовете на славяните сред мир
с досада от спокойствието си лениво
край старец нявга ще се скупчат мълчаливо
и с жаден слух, а с вехта патерица той
далечен бор на хълм и стан, и боен строй
в праха пред тях внимателно ще начертае
и с думи прости, истински ще ги омая
и прежна слава в разказа ще оживи,
добрия цар през сълзи ще благослови.
НА ВОЗВРАЩЕНИЕ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА ИЗ ПАРИЖА В 1815 ГОДУ
Утихла брань племен; в пределах отдаленных
Не слышен битвы шум и голос труб военных;
С небесной высоты, при звуке стройных лир,
На землю мрачную нисходит светлый мир.
Свершилось!.. Русский царь, достиг ты славной цели!
Вотще надменные на родину летели;
Вотще впреди знамен бесчисленных дружин
В могущей дерзости венчанный исполин
На гибель грозно шел, влек цепи за собою:
Меч огненный блеснул за дымною Москвою!
Звезда губителя потухла в вечной мгле,
И пламенный венец померкнул на челе!
Содрогся счастья сын, и, брошенный судьбою,
Он землю русскую не взвидел под собою.
Бежит… и мести гром слетел ему вослед;
И с трона гордый пал… и вновь восстал… и нет!
Тебе, наш храбрый царь, хвала, благодаренье!
Когда полки врагов покрыли отдаленье,
Во броню ополчась, взложив пернатый шлем,
Колена преклонив пред вышним алтарем,
Ты браней меч извлек и клятву дал святую
От ига оградить страну свою родную.
Мы вняли клятве сей; и гордые сердца
В восторге пламенном летели вслед отца
И местью роковой горели и дрожали;
И россы пред врагом твердыней грозной стали!
„К мечам!” – раздался клик, и вихрем понеслись,
Знамена, восшумев, по ветру развились;
Обнялся с братом брат; и милым дали руку
Младые ратники на грустную разлуку;
Сразились. Воспылал свободы ярый бой,
И смерть хватала их холодною рукой!
А я… вдали громов, в сени твоей надежной…
Я тихо расцветал, беспечный, безмятежный!
Увы! мне не судил таинственный предел
Сражаться за тебя под градом вражьих стрел!
Сыны Бородина, о кульмские герои!
Я видел, как на брань летели ваши строи;
Душой восторженной за братьями спешил.
Почто ж на бранный дол я крови не пролил?
Почто, сжимая меч младенческой рукою,
Покрытый ранами, не пал я пред тобою
И славы под крылом наутре не почил?
Почто великих дел свидетелем не был?
О, сколь величествен, бессмертный, ты явился,
Когда на сильного с сынами устремился;
И, челы приподняв из мрачности гробов,
Народы, падшие под бременем оков,
Тяжелой цепию с восторгом потрясали
И с робкой радостью друг друга вопрошали:
„Ужель свободны мы? Ужели грозный пал?
Кто смелый? Кто в громах на севере восстал?”
И ветхую главу Европа преклонила,
Царя-спасителя колена окружила
Освобожденною от рабских уз рукой,
И власть мятежная исчезла пред тобой!
И ныне ты к сынам, о царь наш, возвратился,
И край полуночи восторгом озарился!
Склони на свой народ смиренья полный взгляд –
Все лица радостью, любовию блестят,
Внемли – повсюду весть отрадная несется,
Повсюду гордый клик веселья раздается;
По стогнам шум, везде сияет торжество,
И ты среди толпы, России божество!
Встречать вождя побед летят твои дружины...
Старик, счастливый век забав Екатерины,
Взирает на тебя с безмолвною слезой.
Ты наш, о русский царь! оставь же шлем стальной,
И грозный меч войны, и щит – ограду нашу;
Излей пред Янусом священну мира чашу,
И, брани сокрушив могущею рукой,
Вселенну осени желанной тишиной!
И придут времена спокойствия златые,
Покроет шлемы ржа, и стрелы каленые,
В колчанах скрытые, забудут свой полет;
Счастливый селянин, не зная бурных бед,
По нивам повлечет плуг, миром изощренный;
Суда летучие, торговлей окриленны,
Кормами рассекут свободный океан,
И юные сыны воинственных славян
Спокойной праздности с досадой предадутся,
И молча некогда вкруг старца соберутся,
Преклонят жадный слух, и ветхим костылем
И стан, и ратный строй, и дальний бор с холмом
На прахе начертит он медленно пред ними,
Словами истины, свободными, простыми,
Им славу прошлых лет в рассказах оживит
И доброго царя в слезах благословит.
1815 г.
---------------
ИЗКАЗВАНИЯ, ЦИТАТИ И АФОРИЗМИ
* * *
Който е обичал веднъж, няма да обича отново.
* * *
Завистта е сестра на съревнованието.
* * *
Аз надживях своите желания.
* * *
Младостта е най-великият магьосник.
* * *
Аз искам да живея, за да мисля и да страдам.
* * *
Преводачите – пощенските коне на прогреса.
* * *
Народът мълчи.
* * *
Няма правда на земята, но правда няма и по-високо.
* * *
А щастието бе така възможно, така близко!
* * *
Обичаят е деспот между хората.
* * *
Любовната болест е неизлечима!
* * *
Една от причините за ненаситността, с която четем записките на великите хора, е нашето самолюбие: ние се радваме, ако си приличаме със забележителен човек в каквото и да е било: мнения, чувства, навици – даже в слабостите и пороците. Вероятно повече сходство бихме намерили със съмненията, навиците и слабостите на съвсем незначителни хора,
ако ни бяха оставили свои произведения.
* * *
Вдъхновението е предразположение на душата към живо приемане на впечатления, следователно към бързо разбиране на понятията, което способства за тяхното обяснение.
* * *
Чувството за оздравяване е едно от най-сладостните.
* * *
За какво вдигате шум вие, народни витии?
* * *
Няма връщане на мечтите и годините.
* * *
Желание за промяна на местата.
* * *
За свободата щом горим, за чест сърцата щом са живи, приятелю мой, на родината да посветим душевните си пориви красиви!
* * *
Неуважението към предците е първият признак за безнравственост.
* * *
На любовта всички възрасти са подвластни.
* * *
Здравей, племе младо и непознато!
* * *
На Божията воля, музо, о, бъди послушна, венец не искай, от обидите не се плаши, хвалби и клевети приемай равнодушно и никога с глупака не спори.
* * *
Прозорец към Европа.
* * *
Хората никога не са доволни от настоящето и според опита си, имайки малко надежди за бъдещето, украсяват невъзвратимото минало с всички цветове на своето въображение.
* * *
Но тъжно е да се мисли, че младостта ни е била дадена напразно.
* * *
На света няма щастие, но има покой и воля.
* * *
Който е живял и мислил, той не може в душата си да не презира хората.
* * *
В една каруца не могат да се впрегнат кон и трепетна сърна.
* * *
Вдъхновението не се продава, но ръкопис може да се продаде.
* * *
Властелин на мислите.
* * *
Злословието даже без доказателства оставя почти вечни следи.
* * *
Да се гордеем със славата на своите предци е не само възможно, но и задължително; да не се уважават е срамно малодушие.
* * *
И навсякъде страсти съдбовни, и от съдбата защита няма.
* * *
Ласкатели, ласкатели! Постарайте се да съхраните дори и в подлостта осанката на благородството.
* * *
Обичайте самия себе си, достопочтени мой читателю! Предметът е достоен: вярно е, че няма нищо по-мило от него.
* * *
Гений и злодейство – две несъвместими неща.
* * *
Да бъдеш мил е добре, спокоен – два пъти по-добре.
* * *
О, хора! Жалък род, достоен за сълзи и смях! Жреци на минутното, поклонници на успеха!
* * *
Блажен е този, който на младини е бил млад, блажен е, който навреме е съзрял.
* * *
Аз си издигнах паметник неръкотворен, не ще зарасне народната пътека към него.
* * *
Да не вечеряш – свят закон за този, комуто е скъп сънят.
* * *
Врагове има всякакви по света, но спаси ни от приятелите, Боже!
* * *
Пир по време на чума.
* * *
Да знаят потомците на православните на земята родна отминалата съдба.
* * *
И сърцето отново гори и обича – защото да не обича то не може.
* * *
Ние всички сме се учили на нещо по малко и някак си!
* * *
Да, жалък е онзи, чиято съвест не е чиста.
* * *
Геният на чистата красота.
* * *
Дар напразен, дар случаен, ти, живот, защо си даден?
* * *
Който не е виждал пред себе си смъртта, той не е вкусвал пълно веселие и не е достоен за целувките на милите жени.
* * *
Ние смятаме всички с нули, а с единици – себе си.
* * *
Неопитността води към бедата.
* * *
Бойците си спомнят отминалите дни и битки, където заедно са се убивали.
* * *
Не е поет този, който умее да плете рими.
* * *
Ние всички сме мързеливи и нелюбопитни.
* * *
Зависимостта от семейния живот прави човека по-нравствен.
* * *
Ах, да ме измамят не е трудно! Аз сам обичам да се мамя!
* * *
Може човек да е делови и да мисли за красотата на ноктите.
* * *
Не ще пропаднат вашият скръбен труд и високият устрем на мислите.
* * *
Още едно последно сказание и моят летопис е завършен.
ВЫСКАЗЫВАНИЯ, ЦИТАТЫ И АФОРИЗМЫ
* * *
Кто раз любил, тот не полюбит вновь.
* * *
Зависть – сестра соревнования.
* * *
Я пережил свои желанья.
* * *
Молодость – величайший чародей.
* * *
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать.
* * *
Переводчики – почтовые лошади прогресса.
* * *
Народ безмолвствует.
* * *
Hет правды на земле, но правды нет и выше.
* * *
А счастье было так возможно, так близко!
* * *
Обычай – деспот меж людей.
* * *
Болезнь любви неизлечима!
* * *
Одна из причин жадности, с которой читаем записки великих людей, – наше самолюбие: мы рады, ежели сходствуем с замечательным человеком чем бы то ни было: мнениями, чувствами, привычками – даже слабостями и пороками. Вероятно, больше сходства нашли бы мы сoмнениями, привычками и слабостями людней вовсе ничтожных, если б они оставляли нам свои произведения.
* * *
Вдохновение есть расположение души к живому приятию впечатлений, следовательно, к быстрому соображению понятий, что и способствует объяснению оных.
* * *
Чувство выздоровления – одно из самых сладостных.
* * *
О чем шумите вы, народные витии?
* * *
Мечтам и годам нет возврата.
* * *
Охота к перемене мест.
* * *
Пока свободою горим, пока сердца для чести живы, мой друг, отчизне посвятим души прекрасные порывы!
* * *
Неуважение к предкам есть первый признак безнравственности.
* * *
Любви все возрасты покорны.
* * *
Здравствуй, племя младое, незнакомое!
* * *
Веленью Божию, о муза, будь послушна, обиды не страшась, не требуя венца, хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспоривай глупца.
* * *
Окно в Европу.
* * *
Люди никогда не довольны настоящим и, по опыту имея мало надежды на будущее, украшают невозвратимое минувшее всеми цветами своего воображения.
* * *
Но грустно думать, что напрасно была нам молодость дана.
* * *
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
* * *
Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей.
* * *
В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань.
* * *
Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать.
* * *
Властитель дум.
* * *
Злословие даже без доказательств оставляет почти вечные следы.
* * *
Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие.
* * *
И всюду страсти роковые, и от судеб защиты нет.
* * *
Льстецы, льстецы! Старайтесь сохранить и в подлости осанку благородства.
* * *
Любите самого себя, достопочтенный мой читатель! Предмет достойный: ничего любезней, верно, нет его.
* * *
Гений и злодейство – две вещи несовместные.
* * *
Быть славным – хорошо, спокойным – лучше вдвое.
* * *
О люди! Жалкий род, достойный слез и смеха! Жрецы минутного, поклонники успеха!
* * *
Блажен, кто смолоду был молод, блажен, кто вовремя созрел.
* * *
Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа.
* * *
Не ужинать – святой закон, кому всего дороже сон.
* * *
Врагов имеет в мире всяк, но от друзей спаси нас, Боже!
* * *
Пир во время чумы.
* * *
Да ведают потомки православных Земли родной минувшую судьбу.
* * *
И сердце вновь горит и любит — оттого, что не любить оно не может.
* * *
Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь!
* * *
Да, жалок тот, в ком совесть не чиста.
* * *
Гений чистой красоты.
* * *
Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?
* * *
Перед собой кто смерти не видал, тот полного веселья не вкушал и милых жен лобзаний не достоин.
* * *
Мы почитаем всех нулями, а единицами – себя.
* * *
К беде неопытность ведет.
* * *
Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они.
* * *
Не тот поэт, кто рифмы плесть умеет.
* * *
Мы все ленивы и нелюбопытны.
* * *
Зависимость жизни семейной делает человека более нравственным.
* * *
Ах, обмануть меня нетрудно! Я сам обманываться рад!
* * *
Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей.
* * *
Не пропадет ваш скорбный труд и дум высокое стремленье.
* * *
Еще одно последнее сказанье, и летопись окончена моя.
---------------
Александр Сергеевич Пушкин
Преводи от руски език на български език: Красимир Георгиев
Переводы с русского языка на болгарский язык: Красимир Георгиев